Когда в конфликты вступают крупные социальные общности, интересы, цели, притязания могут реализовываться не столько экономически, сколько через использование власти, т.е. политическими средствами. Поэтому в конфликте непосредственным и самым активным образом участвуют такие политические институты, как государство, партии, общественные организации, группы давления, парламентские фракции, церковь и т.д. Они, приобретая зачастую самостоятельное значение, являются вместе с тем выразителями воли больших социальных групп - основных носителей социальных интересов.

Большие социальные группы воздействуют на другие группы, но также и на самих себя и своих членов обычно при помощи социально-политических институтов. В конфликте эти группы имеют большие шансы для достижения своих целей, по крайней мере, при двух условиях: достаточной (но сравнению с другими) силе и высоком уровне самосознания.

Сила группы заключается в ее сплоченности и способности эффективно добиваться своих целей даже вопреки сопротивлению противной стороны (если таковое существует). При этом способность к противодействию не обязательно означает активную деятельность: воздержание от тех или иных действий зачастую более эффективно, чем неконтролируемое поведение противников. Высокий уровень самосознания усиливает группу, структурирует ее, сообщает способность к действию. Полное осознание членами группы своих интересов, подчинение политической и иных организаций этим интересам, тождественность интересов группы и руководителей ее политической организации, относительное совпадение интересов индивида (члена группы) и группы в целом на практике встречаются редко. Большая группа, например партия, одновременно является и не является субъектом конфликта: ведь в реальном конфликте на деле участвуют не группа как таковая, а ее лидеры, выразители интересов группы, различные ее организации. Разумеется, в переломные, критические моменты истории (например, революции) большие социальные группы играют роль "последней инстанции" - на улицу выходят массы. В обычной же жизни в конфликтах участвуют главным образом руководители, представляющие группу.

Итак, в социальном конфликте намечается множество уровней (классификация по социальным общностям), различная степень осознания субъектами своих интересов, различные правила и механизмы для достижения целей и интересов (институты). Значительную роль играет в них временной фактор (например, выделение отдельных фаз конфликта). При всей сложности взаимодействия всех характеристик конфликта главную из них - соотношение интересов классов (групп) - можно представить с помощью таблицы, где субъекты интересов размещаются по силе позиции (слабый, промежуточный, сильный) и характеру интересов (совпадение. Нейтральность, противоположность) (табл.2).

Таблица 2. Отношение интересов классов (групп)

Конфликт (на макроуровне), судя по таблице, наступает в тех случаях, когда интересы сильных классов противоположны. В остальных случаях возможны относительно стабильные отношения (подчиненность, независимость, поддержка и др.). Нетрудно определить, что слабый класс (группа) при совпадении его интересов с интересами других общностей может находиться под их покровительством, а при расхождении - в подчиненном положении. Когда интересы нейтральны, социальные общности обретают независимость. Эти отношения, на наш взгляд, характерны для всех современных обществ независимо от их социально-политического устройства. Какие бы ни существовали связи между природой социально-политического строя, например между капитализмом и социализмом (соответственно преобладание частной или государственной собственности), с одной стороны, и масштабами и остротой конфликта - с другой, они не носят строго определенного "фиксированного" характера. Поэтому представляется недоказанным тезис о том, что успешно функционирующая капиталистическая рыночная система или, напротив, государственное регулирование при социализме наилучшим образом стабилизирует общество. Опыт таких стран, как 1ермания (30-40-е гг.). Южная Африка (80-е гг.), СССР (конец 80-х гг.), Югославия (80-е - начало 90-х гг.), тому свидетельство. Можно, однако, с определенным основанием утверждать: страны с рыночной экономикой в большей степени приспособлены к решению внутренних социальных конфликтов, чем государства с иными экономической и политической системами.